Российский электронный музыкант, диджей, радиоведущий и руководитель национального проекта «Русская кибернетика» Евгений Свалов работает в клубной сфере с 2001-го года. Он видел, как в Екатеринбурге появлялось и умирало множество заведений, пытавшихся собрать всю городскую элиту. Клубы прошлого не привлекали внимание яркими вывесками, а прятались в неприметных дворах, театрах, конструктивистских памятниках и даже под ногами жителей, которые гуляли по плотинке.
«В начале нулевых люди объезжали по четыре клуба за ночь»
Для меня 2020-й год прошел чудовищно в плане вечеринок. Мы выступали каждые выходные и работали в прежнем режиме только до середины марта. Потом все стали активно закрываться. Постепенно и мне пришлось сократить множество социальных контактов, чтобы не заболеть самому и не принести коронавирус своим пожилым родственникам. Но вместо обычных выступлений мы с командой «Русской кибернетики» начали делать еженедельные онлайн-вечеринки с электронной музыкой. Люди слушали ее из дома и тепло общались между собой в чате. В первый же месяц карантина мы вышли на сотни тысяч просмотров.
Сейчас есть риск, что пандемия поставит крест на ночных вечеринках. Например, мои знакомые перестали чувствовать потребности в них, стали ложиться спать в 11 вечера. После долгого перерыва в клубной жизни, жители города вполне возможно станут ограничиваться посещением заведений раз в полгода. Для клубной экономики — это катастрофа. В начале нулевых люди объезжали до четырех клубов за ночь и не беспокоились о том, что завтра нужно выходить на работу. Настолько сильным был голод в развлечениях.
Мои знакомые перестали чувствовать потребности в вечеринках, стали ложиться спать в 11 вечера
«Люк». С середины 90-х и до 2003-го года послушать музыку на любой вкус можно было в клубе «Люк», который располагался в деревянном доме на Розы Люксембург, 22а. Посетители называли его особняком, но мне он всегда казался избушкой. Сейчас от здания, где проходили вечеринки, остался в прямом смысле пустырь. «Люк» работал шесть дней в неделю. Понедельник был выходным — в этот день его сотрудники восстанавливали силы и пополняли бар. Напитки там были самые простые, например, фирменное пиво в пластиковом стакане продавалось всего по 10 рублей. Тематические вечеринки различных субкультур по вторникам и средам длились до полуночи,. В пятницу и субботу диджеи ставили здесь самые популярные жанры электронной музыки для тех, кто хотел потанцевать — хаус, техно, драм-н-бейс и другие. В воскресенье проходили различные концерты, после которых клуб работал всю ночь. Такого разнообразия не было больше нигде в городе.
Сейчас от здания, где проходили вечеринки, остался в прямом смысле пустырь
«Истерика». Когда после пожара в 2003-м году закрылся «Люк», любители вечеринок переместились в «Истерику» — заведение находилось в здании делового центра «Рубин». Создатели называли его «ночной столицей» Екатеринбурга. Я был свидетелем нескольких очень серьезных конфликтов у входа в этот клуб. Помню, как посетитель, которому отказали во входе, сказал, что охранник похож на гея. Разговор был коротким — зубы подметали по всей входной группе. 2003-й был прямолинейным.
Когда после пожара в 2003-м году закрылся «Люк», любители вечеринок переместились в «Истерику» — клуб был в деловом центре «Рубин»
«Посторонним V». В начале нулевых по всему Екатеринбургу перемещался клубный проект организатора вечеринок Стаса Словиковского «Посторонним V», который позже переименовали в PV. Все начиналось с киноклуба в «Доме Писателей» на Пушкина, 12. Сначала здесь крутили редкое кино из коллекции Стаса, но постепенно заведение стало площадкой для диджеев из «Люка» и превратилось в полноценный клуб. Его особенностью была разветвленная сеть закутков и коморок, превращавшихся в импровизированные танцполы. Клуб никогда не оставался на одном месте надолго: все «нулевые» он периодически менял локации в городе, а однажды даже работал в театре Музкомедии. Потом масштабное заведение на 1000 с лишним человек открылось в Березовском.
В начале нулевых по всему Екатеринбургу перемещался клубный проект организатора вечеринок Стаса Словиковского «Посторонним V»
«„Ночные бесчинства“ вызывали претензии у служителей Храма-на-Крови»
В начале 2000-х новые клубы в Екатеринбурге открывались буквально каждые два-три месяца: люди хотели самостоятельно организовывать вечеринки и для этого открывали свои заведения. Но часто инвесторы не были готовы платить хорошим управляющим, поэтому большинство стартапов быстро разорялось. Некоторые из арт-директоров, которых нанимали на работу, сразу видели «мертворожденный» проект и в первые полгода пытались вытянуть из инвестора как можно больше денег. А скорое закрытие владельцу объясняли неясной концепцией или ошибкой позиционирования.
В это время в городе существовала так называемая «Золотая тысяча»— этим термином обозначали самых богатых людей города, которые могли позволить себе слетать на выходные в Москву или Европу, ходили слухи, что даже в Лас-Вегас, чтобы просто поиграть в казино. Это были самые желанные гости всех заведений города. И сколько бы клубов ты не открыл, количество денег, которые можно заработать, зависело от трат этой тысячи человек.
В начале 2000-х новые клубы в Екатеринбурге открывались буквально каждые два-три месяца
«Пушкин». Очень значимой точкой в Екатеринбурге был клуб «Пушкин». Зимняя площадка располагалась в доме на 8 марта, 5. Внутри имелось четыре комфортные зоны, в которых помещались до 200 гостей. Сейчас помещение, оставшееся от «Пушкина», как и от многих других заведений, очевидно, стоит невостребованным. Была и летняя веранда «Пушкина» в Литературном квартале, кстати, она проработала около десяти лет — до 2017-го года. «Ночные бесчинства», происходившие здесь, вызывали претензии у служителей соседствующего Храма-на-Крови. Подобные сложности испытывал и «Дом печати». Много жалоб на шум во всевозможные инстанции писали жители соседних домов. Формально клубы не виноваты, ведь шумящие люди стоят на улице или во дворе. Ночные заведения вообще часто открывались в неподходящих для этого местах.
Очень значимой точкой в Екатеринбурге был клуб «Пушкин». Зимняя площадка располагалась в доме на 8 марта, 5
Boris Papa Bar. На Плотинке, прямо под каменными ступенями и рядом с «капсулой времени», есть помещения, где с 2013-го по 2017-й год располагался Boris Papa Bar. Места там было достаточно: pre-party зона, основной танцпол, VIP-зона, два бара. Сейчас это пространство не используют, закрыта даже теплая пристройка снаружи. Мне всегда казалось огромной странностью, что этот клуб работал только в пятницу и субботу. В хорошую погоду здесь гуляет много людей, и легко было бы организовать дополнительный поток гостей. Если бы в этом помещении сегодня организовать утренний кофе, дневные обеды и вечерний бар, то можно было бы заметно увеличить посещаемость Плотинки. В Берлине в этом отношении есть показательный пример — клуб Berghain с самым жестким фэйс-контролем. Чтобы его пройти, люди стоят в очереди по три часа и больше. И эти очереди на входе обслуживаются юркими ребятами, предлагающими шаурму, сэндвичи и снэки. На этом они делают хорошую выручку.
На Плотинке, прямо под каменными ступенями и рядом с «капсулой времени», есть помещения, где с 2013-го по 2017-й год располагался Boris Papa Bar
«Бар ДК». Другое необычное место находилось в самом большом книжном магазине Екатеринбурга, на Антона Валека, 12. Мы еще школьниками ездили сюда за редкими учебниками, которых не было в библиотеке, и просто за интересными книгами. Здесь для всех открывался новый мир. Книги украшали и интерьер «Бара ДК». Многие посетители переименовывали его в «Бардак» с прицелом на какую-то неряшливость, но для меня он всегда оставался баром «Дома Книги», где собиралась более продвинутая, интеллектуальная аудитория. Мой коллега Дмитрий Язовский возглавлял здесь тематические вечерние «Виниловые среды». Люди могли приехать поужинать, пообщаться и послушать пластинки в основном с нетанцевальной музыкой — Enigma, Pink Floyd, AIR, какие-то редкие вещи.
Другое необычное место находилось в самом большом книжном магазине Екатеринбурга, на Антона Валека, 12
«Бар ДK» проработал около двух лет с 2015-го по 2017-й год, потом произошла смена команды и вскоре он закрылся. Обычно такие истории связаны с изменением планов у собственников помещений. Сначала они сдают их создателям клуба, там проходят успешные вечеринки, появляются хорошие финансовые результаты, а потом владельцы пространства решают, что смогут сделать что-то такое же сами, и выселяют арендаторов. Но повторить успех из-за недостатка опыта у них получалось редко, а изгнанный клуб забирал с собой всю свою аудиторию: для этого достаточно одной рассылки по СМС или в мессенджеры о том, что арт-директор и команда ждут вас на новом месте и больше не имеют отношения к прежнему заведению.
«„Возраст» ночных развлечений сильно изменился»
«Юность». В здании типографии «Уральский рабочий» На Ленина, 49, где до 2019-го года работал бар «Юность», проводили время в основном студенты соседнего УрГУ (УрФУ — Ред.) и других вузов. Парни и девушки приезжали из других городов и были первое время одиноки в новом городе, поэтому бар был точкой для знакомств. Однако там звучала музыка и 90-х, и даже 80-х, поэтому никто не мешал и ностальгирующим по юности забронировать стол в VIP -зоне и просто послушать музыку молодости. Раньше было сильно предубеждение, что клубы — только для молодых. Сейчас возраст ночных развлечений сильно изменился.
В здании типографии «Уральский рабочий» На Ленина, 49, где до 2019-го года работал бар «Юность», проводили время в основном студенты
«Дом Печати». В этом же здании еще до карантина располагался «Дом Печати». Любая промо-группа могла взять ее в аренду и организовать там вечеринку. Тут проводили всевозможные концерты и ночные танцы, блюзовые и фортепианные вечера, презентации книг, здесь встречались различные дискуссионные кружки. Во дворе работала летняя терраса — один из лучших спокойных закоулков в центре города. Есть риск, что теперь город потеряет это место. Даже если клуб выиграет спор с арендодателем и сможет вернуться в свое помещение, его могут забыть: когда заведение закрыто долгое время, люди быстро находят новое, и вернуть их обратно уже очень тяжело.
«Шалом Шанхай». Клуб на 8 Марта, 4 одно время называли главным конкурентом «Дома Печати». Но говорить об этом было, на мой взгляд, довольно смешно — комфортная вместимость этого заведения, думаю, человек 60, тогда как в «Доме Печати» могли разместиться все 600. Сейчас в «Шалом Шанхае» можно послушать действительно многое — хип-хоп, хаус, этнику, живой вокал. Там часто выступают герои, которые не являются диджеями в классическом смысле. Это могут быть люди, занимающиеся чем-то творческим, например, дизайнеры, модели, исследователи городских пространств, гражданские активисты. Сейчас почти у каждого есть собственные плейлисты для пробежек, восстановления сил после работы, для праздничных моментов. Так, по приглашению команды клуба яркие люди могут встать за DJ-пульт «Шалома», без профессионального владения аппаратурой и техникой сведения, но с классной подборкой треков и готовностью ей поделиться. Это отличная форма общения — собираться вместе и слушать твою музыку.
Сейчас в «Шалом Шанхае» можно послушать действительно многое — хип-хоп, хаус, этнику, живой вокал
По моим ощущениям, сегодня у людей изменились приоритеты. Раньше ходить в клубы было модно, потому маркетологи и СМИ активно продвигали этот вид развлечений: постоянно выходили диджейские программы на федеральных радиостанциях, в том числе трансляции из иностранных клубов, диджеи были везде — от кафе до презентации автомобиля. Сейчас клубный вид досуга почти исчез из информационного поля. Никто этим не занимается в полную силу, потому что в индустрии нет былых денег. И если мы в духе Трампа хотим клубную сферу «сделать снова великой», нужны огромные ресурсы, чтобы вновь «накачать» информационное поле диджеями, вечеринками, фестивалями.
Сейчас клубный вид досуга почти исчез из информационного поля
Но музыка — не товарная категория, поэтому невозможно действовать теми же алгоритмами, какими продвигают товары и услуги. Человек, развивающий клубный образ жизни, должен быть эмоционально вовлечен в него, должен хорошо разбираться в музыке.Специалистов же здесь осталось мало — многие сменили сферу, а приток новых людей минимален. Мне кажется, что сегодня процесс становления этого формата развлечений нужно начинать заново. Конечно, клубное сообщество не выбросит свой 20-летний опыт работы и никуда не уйдет насовсем: если публика не хочет идти в клубы сейчас, то нужно ждать возвращения ее интереса, параллельно развиваясь и совершенствуясь. Когда люди снова захотят ходить на вечеринки, мы быстро покрасим стены, завезем колонки и свет и будем готовы принимать гостей.
