Мы используем куки-файлы. Соглашение об использовании
Город

«Сокращение скверов — мировая практика, и Екатеринбург не исключение»

Кристина Шабунина, Полина Рашковская24 ноября 2020 506
2021-04-29T11:25:26.950000+00:00
«Сокращение скверов — мировая практика, и Екатеринбург не исключение»
Прогулка по маршруту фестиваля «ЧӦ» с уличными художниками

В прошлом году в Екатеринбурге прошли сразу четыре фестиваля уличного искусства —  STENOGRAFFIA, Public Art, «Карт-бланш» и, впервые, «ЧӦ». Участники последнего не расписывают здания, а делают объемные скульптуры, инсталляции и барельефы — в этом главное отличие фестиваля от трех остальных. На прогулке с куратором «ЧӦ» Константином Рахмановым и участницей творческой команды Hot Singles in Your Area, выступающей под псевдонимом «первая из двенадцати», мы посмотрели некоторые из работ и обсудили городские проблемы. Герои прогулки выступают против многочисленных заборов и считают, что проблема застройки парков характерна для многих российских городов, на фоне которых Екатеринбург, с зелеными зонами во дворах и на улицах, находится в выигрышной ситуации.

Прилету утки помешала пандемия

Константин: Слово «чо» одно из самых «уральских». Оно отражает черты живущих в нашем регионе людей: прямолинейность, некую суровость, даже дерзость. «ЧӦ» фестиваль об идентичности. В прошлом году мы выбрали слоган «Крепко стоять на ногах», хотим и дальше с помощью фестиваля рассказывать о разных чертах уральского характера. Кураторами «ЧӦ» выступили команда STENOGRAFFIA и художник из Санкт-Петербурга Андрей Люблинский, а организатором компания «Атомстройкомплекс», заинтересованная в том, чтобы Екатеринбург становился интереснее и ярче. 

Когда мы продумывали концепцию, то планировали собрать самых интересных российских и несколько иностранных паблик-арт художников, выставляющих работы в общественных пространствах, за пределами музеев и галерей. Наша задача громко заявить о себе. Организаторы связались с датским художником и скульптором Флорентином Хофманом, который известен своими огромными инсталляциями в виде резиновых уток. Он согласился поработать с нами, но сотрудничеству помешала пандемия. Зато удалось привлечь знаковых российских творцов. Например, Андрей Бартенев, популярный художник-экспериментатор, прислал в Екатеринбург гигантского, выполненного из дерева белого медведя Гришу, который поселился на уличной площадке Ельцин Центра. А петербургский художник Покрас Лампас специально для «ЧӦ» создал многофункциональную циклораму конструкцию с различными фонами для фото- и видеосъемок: ее можно увидеть на территории парка у ТЦ «Мега».

Слово «чо» одно из самых «уральских». Оно отражает черты живущих в нашем регионе людей

Еще один важный проект «ЧӦ» серия арт-объектов Андрея Люблинского. Он три дня ходил по Екатеринбургу и искал подходящие локации для своих работ. Как рассказывал сам автор, его герои непонятно откуда взявшиеся человечки, яркие и позитивные, которые живут на зданиях. «В Екатеринбурге прекрасные дворы. Почему их не исследуют?», спрашивал питерский художник, одной из задач которого стало обратить внимание горожан на серые и внешне неприметные здания.

«ЧӦ» поддерживает и местных художников. В прошедшем фестивале поучаствовал городской скульптор-монументалист Даниил Гильдерман, создавший арт-объект «Поющий камень». Эта работа весом 2,5 тонны, выполненная из белого мрамора, находится на набережной Екатеринбурга около Драмтеатра. При ее создании Даниил Гильдерман вдохновлялся древними уральскими легендами о поющих горных камнях: издаваемый ими звук символизировал голоса духов природы, а природные отверстия в них — переход в другое измерение. Всего же в рамках первого фестиваля «ЧӦ» в Екатеринбурге появилось семь объектов паблик-арта, которые находятся как на центральных улицах, так и во дворах города.

«Красили объект в минус 20»

Константин: В Екатеринбурге нет единого механизма согласования установки нестандартных конструкций: в администрации, куда мы пришли с предложением провести «ЧӦ», на нас посмотрели с удивлением. Команда STENOGRAFFIA наработала большой опыт согласования муралов (больших произведений искусства, чаще всего картин или огромных граффити, нанесенных на поверхность стен зданий Ред.), но при установке объемных скульптур появились новые сложности — за землю, где планируется размещение конструкции, отвечает одна служба, за очистку территории рядом с ней — другая. Понадобилось немало времени, чтобы согласовать эти вопросы, надеемся, что второй фестиваль «поедет» быстрее.

В Екатеринбурге нет единого механизма согласования установки нестандартных конструкций

Большой вклад в проведение «ЧӦ» внесли волонтеры. При создании одного из арт-объектов мы покрасили забор у гостиницы «Большой Урал», а краску в тот же вечер смыло дождем. На следующий день резко похолодало до минус 20, но, несмотря на это, ребята помогли нам доделать работу, на протяжении трех дней были с нами. Наши волонтеры — удивительно стойкие люди. 

«Первая из двенадцати»: Я помню, как несколько лет назад мы размещали огромную картину ночью на торце дома на Попова, 9. Проходивший мимо подвыпивший молодой человек остановился и спросил, что мы делаем. Выслушав наши объяснения, он заметил: «Аа, это как портрет Гагарина на улице Малышева». Сегодня работы стрит-арт художников — признанная достопримечательность Екатеринбурга. С каждым годом волонтерское движение становится шире, а число поклонников стрит-арта растет.

«За забором пусто. Что он охраняет?»

«Первая из двенадцати»: За последние десять лет Екатеринбург изменился в хорошую сторону, в том числе в вопросах благоустройства и архитектуры. В городе обустраиваются общественные пространства, например, набережная реки Исеть на отрезке от Малышева до Куйбышева, территории рядом с Ельцин Центром и Дворцом молодежи. Радует и то, что стало меньше наружной рекламы. Я настолько привыкла к этому, что когда вижу фотографии города прошлых лет с обилием баннеров и растяжек, становится жутко.

В Екатеринбурге широкие центральные дороги и, несмотря на постоянное строительство новых зданий, нет ощущения тотальной «забитости»

При этом в Екатеринбурге до сих пор пользуется спросом архитектура в стиле неоклассицизма. Отдельные застройщики возводят здания «под старину», которые в реальности выглядят как дешевые декорации из парка аттракционов. Хотелось бы оставить неоклассицизм и евроремонтную эстетику в прошлом и больше внимания уделять реставрации старых зданий, находящихся в аварийном состоянии, давать им новую жизнь и применение. Не стоит бояться простоты: излишнее убранство скамейкам, например, ни к чему — они должны удобными, прочными и не привлекать много внимания. Важный момент — стандартизация элементов благоустройства с опорой на опыт других стран и городов. Я не понимаю, почему в урнах, которые стоят по всему центру, нет отдельного отсека для окурков. Из-за этого мусорки постоянно горят.

Константин: Я много езжу по населенным пунктам России и имею возможность сравнивать. Екатеринбург, как по мне, — один из самых удобных и комфортных городов страны. В нем живут невероятные люди, целеустремленные и активные. Архитектура тоже интересная: можно увидеть немало памятников культуры в стиле конструктивизма и классицизма. Мне очень нравится отрезок улицы 8 Марта — от Радищева до Малышева, где стоят обалденные особнячки, построенные в XIX веке. Другой вопрос, что из-за нехватки ресурсов не все они выглядят хорошо. Когда появляются инициативные инвесторы с предложением поучаствовать в восстановлении таких объектов, это здорово. Мне также нравится гулять в парке Маяковского. После того, как его директором стала Екатерина Кейльман, парк очистился, пропала захламленность, даже воздуха как будто стало больше.

«Первая из двенадцати»: В Екатеринбурге есть классный пруд и набережная, откуда открывается отличный вид на город. Хорошо, что есть такое место, где летом можно подолгу любоваться закатами. У нас широкие центральные дороги и, несмотря на постоянное строительство новых зданий, нет ощущения тотальной «забитости», нехватки воздуха. Отдавать парки и скверы под застройку — это мировая практика, и Екатеринбург в этом плане, увы, не исключение. Однако если сравнивать наш город с Санкт-Петербургом, где я жила несколько месяцев, мы выигрываем. В центре Санкт-Петербурга «голые», практически без деревьев, улицы, а у нас зелени много везде, и практически в каждом районе есть парк.

Что мне не нравится в Екатеринбурге, так это злоупотребление заборами. Мысль об этом мы постарались отобразить в одном из арт-объектов «ЧӦ», расположенном на заборе у гостиницы «Большой Урал», на Мамина-Сибиряка, 80. Создателями выступили местные команды — SPEKTR и Hot Singles in Your Area. Работа представляет собой два пересекающихся забора с надписью «Can’t place this here» («здесь строить нельзя» — Ред.), являющейся отсылкой к компьютерным играм-стратегиям. В них постройка, которую игрок пытается наложить на другую, подсвечивается красным цветом, и появляется надпись «Сan' t place this here». Так и мы, размещая забор на заборе, говорим окружающим: «Хватит заборов! Слишком много в городском пространстве ограждений, за которыми пусто». В этом конкретном месте забор «охраняет» музей, которого давно нет. Так зачем он тут стоит? Непонятно. Мы против того, чтобы делить общественное пространство на свое и чужое, оно всегда общее. Пространство каждого человека не должно заканчиваться дверью его квартиры или подъезда.

Екатеринбург как защитник нелегальных работ

«Первая из двенадцати»: Стрит-арт и паблик-арт максимально расположены к людям. Поскольку работы уличных художников находятся в городском пространстве, этот вид искусства можно назвать пролетарским: чтобы увидеть объекты, не надо специально идти в музей. Благодаря таким работам город становится дружелюбнее для жителей. Люди видят, что уличные художники делают для них хорошее, и сами начинают больше заботиться о месте, в котором живут.

Если бы не было интересных коммерческих проектов, уличных творцов было бы куда меньше

Константин: Здорово то, что в нашем городе художники могут пробовать себя в разных ролях: создавать нелегальные работы ночью и согласованные с властями — днем. При этом сами горожане защищают некоторые нелегальные объекты. Пример тому — абажуры Тимы Ради. Художник каждый год размещает их рядом с Театром оперы и балета, и горожанам с администрацией это нравится. Да, это нелегально, но круто! Я точно могу сказать, что в Москве уже на следующий бы день сняли эти абажуры.

Между российскими городами есть негласное соревнование — кто лучше?

Стрит-арт зародился как нелегальное стихийное движение, но сегодня проведение фестивалей и подключение к ним бизнеса — очень важный момент. Если бы не было интересных коммерческих проектов, уличных творцов было бы куда меньше. Я больше 20 лет рисую на улице и по своему опыту знаю, как сложно заниматься творчеством только за счет своих ресурсов. Многие статусные художники делают коллаборации с большими брендами и зарабатывают на этом. Например, один из самых известных в России художников уличной волны Дмитрий Аске на недавнем аукционе продал сразу 13 картин, при том, что каждый его холст стоит от 3,5 до 11 тысяч евро. Сегодня этот художник, который 15 лет назад рисовал шрифты, — очень значимая фигура в мировом сообществе галеристов.  

Фестивали, проводимые в Екатеринбурге, разные по сути и по концепции, но все они ориентированы на то, чтобы делать город лучше. Подобные мероприятия мотивируют местных жителей оставаться в нем, а также привлекают в него туристов. Между российскими городами есть негласное соревнование — кто лучше? Благодаря таким проектам уральская столица попадает в мировую повестку.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram

#город#личный опыт#екатеринбург
городличный опытекатеринбург
Сейчас обсуждают
Аноним
29 марта 2024
редакцияeditorial@cian.ru