«Никто не танцует грузинские танцы лучше и не готовит грузинские блюда вкуснее, чем сами грузины», — считает Гоча Шиомгвдлишвили. При этом добавляет, что никто не должен запрещать делать это всем, кто хочет. Главное, считает наш герой, — подойти к делу с открытой душой и попытаться понять многовековую грузинскую культуру. Основатель и художественный руководитель народного (образцового) самодеятельного коллектива «Ансамбль грузинского танца „Имеди“», заслуженный хореограф-педагог Грузии, официальный представитель Творческого союза хореографов Грузии в СФО Гоча Шиомгвдлишвили показал нам дорогие своему сердцу места в Новосибирске. В том числе те, в которых «бьется сердце» его родины.
«С детства в танцах»: Грузия и переезд в Сибирь
Впервые в Новосибирске я оказался в 1982-м году и приехал сюда не по своей воле: меня направили на службу в армию после полугода в учебке в другом сибирском городе — Омске. К тому моменту у меня уже давно было любимое дело, а за плечами — интересная и насыщенная яркими событиями жизнь в родной Грузии.
Я родился в городе Кутаиси, и вся моя жизнь неразрывно связана с танцами — я в них с детства. Первого сентября 1969-го года я пошел в первый класс. Но в тот день меня заинтересовала не школа, а соседнее с ней здание Дома культуры, откуда доносилась музыка. Оказалось, что там проходили занятия по народному танцу. Я был впечатлен.
Через три года я поступил в хореографическую студию, окончил ее с отличием и затем, в средних классах, в качестве солиста стал выступать с коллективом «Цисарткела» («Радуга» в переводе с грузинского — Ред.). В его составе я объехал почти весь Советский Союз и научился играть на доли (национальный грузинский музыкальный инструмент, представляющий собой двусторонний цилиндрический барабан — Ред.). Этот навык я применяю до сих пор — вместо фонограммы на репетициях и выступлениях могу наиграть ритм или выступить в числе музыкантов.
В 16 лет, после окончания школы, мне поступило приглашение войти в состав Государственного ансамбля песни и танца Грузии «Кутаиси». Я решил, что упускать такой шанс нельзя, и не стал поступать в вуз. Так я стал одним из самых молодых танцоров ансамбля, в котором успешно солировал два года. А затем пришло время идти в армию. У меня была возможность получить на несколько лет отсрочку, но мне не хотелось служить, когда мне будет за двадцать.
На протяжении всей армейской жизни в Новосибирске я продолжал заниматься национальными грузинскими танцами. А еще я нашел в столице Сибири двух своих родственников — двоюродных братьев. Они и тот факт, что мне понравился город, подтолкнули меня к решению остаться в Новосибирске после окончания службы.
СГУПС для меня стал чем-то большим, чем просто вуз. Я и до сих пор с ним связан
В 1984-м году я поступил на подготовительные курсы в СГУПС (Сибирский государственный университет путей сообщения — Ред.), который в те времена назывался еще НИИЖТ (Новосибирский институт инженеров железнодорожного транспорта — Ред.). А через год началось мое студенчество. И оно, как и армейский период, было тесно связано с танцами. В итоге СГУПС для меня стал чем-то большим, чем просто вуз, — я до сих пор с ним связан, о чем еще расскажу ниже.
После выпуска в 1991-м году передо мной встал выбор: работать на железной дороге или начать свое дело. Я выбрал второе. Вариант с возвращением в Грузию я практически не рассматривал, потому что уже тогда в Новосибирске встретил свою будущую супругу, которая, кстати, родом из Абхазии. Она училась на первом курсе Медицинского университета, и куда-то уезжать мы точно не планировали.
«Ушли, чтобы вернуться»: работа и занятия
1990-е годы были временем больших возможностей и одновременно таких же больших трудностей. Приходилось много работать, чтобы обеспечивать свою молодую семью. Поэтому почти на 20 лет танцы ушли из моей жизни. В 1990-е у меня было несколько бизнесов, в том числе кафе и магазин. В начале нулевых годов приятель позвал меня работать управляющим в его магазин «Рыбачьте с нами», где я трудился до 2014-го года. Эта деятельность сделала меня заядлым рыбаком.
Несмотря на то, что я долго был «не в танцах», мы расстались с ними не навсегда: они уходили, чтобы вернуться уже в новом для меня качестве. С раннего детства старшей дочери Илоны я учил ее танцевать. Когда она стала старше, то предложила мне открыть свою студию. До этого я воспринимал себя исключительно как солиста, практика и даже не задумывался о том, чтобы преподавать. Но в итоге понял, что это вернет меня к любимому делу. Так в 2009-м году родился ансамбль грузинского танца «Имеди», который сегодня носит статус народного (образцового) самодеятельного коллектива. Им я занимаюсь по сей день, развивая его год от года.
Не грузин не сможет полноценно раскрыться в наших танцах. И я не имею ввиду только национальность — в нашей школе нет никакой дискриминации. Говоря «грузин», я подразумеваю состояние души
Поначалу мне пришлось прочитать немало специальной литературы и пообщаться с множеством грузинских хореографов. Постепенно я освоил премудрости работы преподавателем, расширив свою роль до наставника и даже доброго друга для своих учеников. Вместе со мной в профессиональном плане росла и школа. В 2013-м году в Грузии наш ансамбль получил звание «народный коллектив». Еще через пару лет в Новосибирске нам присвоили звание «образцовый самодеятельный коллектив».
За время развития ансамбля я понял несколько фундаментальных вещей, которые стали доминантами в моей деятельности сегодня. Во-первых, не грузин не сможет полноценно раскрыться в наших танцах. И я не имею ввиду только национальность — в нашей школе нет никакой дискриминации. Говоря «грузин», я подразумеваю состояние души, понимание нашего менталитета, духа и особой эмоциональности. Кем бы ты ни был в жизни, на сцене нужно стать грузином, и тогда танец удастся.
Во-вторых, и в главных, правдивость, традиционализм, корни — все должно быть настоящим: от музыки и костюмов до упомянутых национальных нюансов в характере и самих танцах. Это очень важно для меня как человека, который чтит традиции своего народа. Как показывает жизнь, это важно и для других: в Новосибирске и во всей России нас высоко ценят и выделяют из числа остальных как раз за аутентичность и истинный грузинский дух.
Своего принципа, что все должно быть настоящим, я придерживаюсь и в другой деятельности — ресторанном бизнесе. В конце 2019-го года мы с семьей открыли «Мегобари» (с грузинского переводится как «друг» — Ред.). Я твердо решил, что в его меню будут блюда только нашей традиционной кухни. С этим в Новосибирске, несмотря на бум грузинской еды, есть проблемы. Например, в радиусе километра от «Мегобари», который находится в центре города, есть еще восемь мест, позиционируемых как заведения с грузинской кухней.
Грузины и креветки — это как эскимосы и кокосы. Я ничего не имею против экспериментов в кулинарии, но тогда просто не называйте это «традиционной грузинской едой»
Обойдемся без названий (кого-то я забыл, а кто-то недостоин упоминания), но вот какая ситуация с нашей национальной кухней была раньше, такой и остается в столице Сибири. Захожу в одно якобы аутентичное место, а там в меню среди прочего указаны «хинкали с креветками». Посещаю другое заведение — там подают «шурпу по-мегрельски». Заглядываю в третье — на подложках под тарелки нарисована карта Грузии, на которой территории Абхазии и Южной Осетии не принадлежат ей. И то, и другое, и третье — форменное издевательство и насмешка над моей родиной.
Грузины и креветки — это как эскимосы и кокосы. А «шурпа по-мегрельски» звучит так же нелепо, как, например, «хачапури по-австралийски». Я ничего не имею против экспериментов в кулинарии, но тогда просто не называйте это «традиционной грузинской едой».
Насчет ситуации с картой — не хочется глубоко погружаться в политику, но это какой-то сюрреализм или наивысшая степень самого унизительного сарказма. Ни одному грузину и мысли в голову не придет показывать в своем заведении такую карту. Впрочем, тот ресторан не имеет никакого отношения к Грузии, а его владельцы просто решили эксплуатировать моду на нашу традиционную кухню.
В нашем ресторане «Мегобари» можно попробовать как раз самую настоящую грузинскую еду. Я специально пригласил к нам на работу повара-грузина, который был очень востребован в Москве. У нас есть три-четыре вида традиционных хинкали нормального для Грузии размера с мужской кулак, а не с младенческий кулачок.
У нас есть правильные хачапури и пикантные закуски, шашлыки и салаты, лимонады и вина — все это сделано либо с уважением к традициям, либо привезено из самой Грузии. Из других заведений в городе, где также есть традиционное грузинское меню, я бы выделил «Тифлис» и «Кахелеби». Последний открыл мой близкий товарищ.
Мы ходили в рестораны «Русь» на улице Учительской и «Садко» неподалеку от от площади Калинина. Это были времена, когда в заведения можно было ходить только толпами, так как драки случались буквально каждый вечер
Третьей сферой моей деятельности сегодня является работа в СГУПСе. Я уже упомянул, что связан с ним до сих пор, и наши отношения с вузом построены на взаимном уважении. СГУПС дал образование не только мне, но и моим детям. Я отдаю ему дань за полученное образование и возможность заниматься любимым делом во время моего обучения там. Поэтому взялся за руководство местным кружком грузинских танцев.
«Драки и рыбалка»: Богдашка и любимые места
Первое, что я запомнил в Новосибирске и что меня впечатлило здесь, был СГУПС. Это вуз с огромной территорией и величественными зданиями. Помню, когда учился, иногда можно было не успеть дойти на переменах между парами от одной аудитории до другой — настолько он большой. Во время учебы я не жил в общежитии, а снимал квартиру неподалеку от ЛДС (Ледовый дворец спорта — Ред.), сразу за бывшим кинотеатром «Космос». Оттуда по примечательной улице Богдана Хмельницкого я или ездил на пары на транспорте, или просто ходил пешком.
Из мест, которые меня удивили, когда приехал в Новосибирск, и которые продолжают меня впечатлять поныне, я бы выделил наши мосты через Обь. Конечно, я и раньше видел такие сооружения, но настолько грандиозные впервые обнаружил именно здесь. Еще одним важным для меня местом стало новосибирское метро.
Первым, что меня впечатлило в Новосибирске, был СГУПС. Это вуз с огромной территорией и величественными зданиями. Можно было не успеть дойти между парами от одной аудитории до другой — настолько он большой
Когда в вузе пришло время проходить практику, я работал в депо метрополитена. Там мы готовили станцию «Заельцовская» к ее открытию — убирали, красили, завершали последние отделочные работы. Так что свой вклад в развитие и прославление Новосибирска я внес еще до появления «Имеди»: могу с гордостью сказать, что в прямом смысле приложил руку к открытию метрополитена в нашем городе.
В студенческие годы и пару лет после окончания университета я был управляющим вузовского кафе «Журавушка». Там мы могли собраться компанией друзей. Конечно, я, как и любой житель Богдашки, любил посещать клуб «Отдых». Еще мы ходили в рестораны «Русь» на улице Учительской и «Садко», который находился неподалеку от от площади Калинина. Это были те времена, когда в заведения можно было ходить только толпами, так как драки случались буквально каждый вечер.
Большинства важных когда-то для меня мест в Новосибирске сегодня уже не существует. Остались лишь ЛДС и переделанный «Космос». «Отдых» снесли, почти все рестораны начала 90-х давно закрылись
В 1993-м году я женился, и в итоге моя судьба сложилась таким образом, что часть Заельцовского района и соседний Калининский с его знаменитой улицей Богдана Хмельницкого стали для меня уже окончательно родными. Здесь же, между СГУПСом и Горбольницей, я живу до сих пор. При этом другие, особенно отдаленные от этих мест районы, например, левый берег, мне чужды.
Большинства из перечисленных важных для меня мест в Новосибирске сегодня уже не существует. Остались лишь ЛДС и переделанный «Космос». «Отдых» снесли, почти все рестораны начала 90-х годов давно закрылись. Разумеется, с момента появления семьи эти заведения стали для меня мало актуальны. Но как память, как исторические точки на карте города, их можно было сохранить. Особенно жаль «Отдых», который вполне буднично ликвидировали в угоду очередной новостройке. При этом территория, где он находился, сейчас пустует. Может быть и не стоило тогда его трогать?
В общем сегодня мои тропы ведут уже в другие места. С момента работы в магазине «Рыбачьте с нами» и до сих пор я люблю рыбалку. Пожалуй, сейчас это мое главное хобби. Вот только из-за постоянной занятости на него остается очень мало времени — у меня даже выходных почти не бывает. Но когда удается выбраться со спиннингом, то предпочитаю рыбачить в районе ГЭС — на маяке возле Шлюза, в Нижней Ельцовке или неподалеку от Медвежьего острова, находящегося за Обкомовскими дачами. Когда был помоложе и дел было поменьше, я любил поехать в Заельцовский парк — порыбачить или покататься на лыжах.
«Ничего не боюсь»: Новосибирск сегодня и завтра
Когда я впервые приехал в Новосибирск, я был поражен его масштабом, особенно по сравнению с компактным родным Кутаиси, где жило всего 300 тысяч человек. Безусловно, город очень сильно изменился за те почти 35 лет моего проживания здесь. На моих глазах он разросся — и вширь, и ввысь. То есть застраивался новыми зданиями и домами, и не всегда красиво. Иногда, например, бездумно втыкают очередную «свечку» в абсолютно непригодном для высотки месте. В итоге там нет ни нормального подъезда на автомобиле, ни мест для парковки. Но если посмотреть на город в целом, то он становится краше и ярче по сравнению с недавним прошлым.
Пример позитивного развития городской среды — Михайловская набережная. Мне нравится и она сама, и те перспективы ее расширения, которые заложены в этот проект. Из того, чего там не хватает, я бы назвал слабое развитие инфраструктуры вокруг набережной и на ее территории. В первую очередь я говорю о комфортных заведениях, где можно было бы поужинать или развлечься.
СГУПС дал образование не только мне, но и моим детям. Я отдаю ему дань за полученное образование, поэтому взялся за руководство местным кружком грузинских танцев
Если город как неживой объект все-таки развивается, то к его «живой» части, к людям, у меня есть вопросы. Когда я сюда приехал, местный народ был более душевным, открытым, честным, с веселым нравом. Сейчас же я все чаще вижу на улицах холодные и колючие взгляды, вокруг рекой льются недовольство, хамство, грубость. Мне кажется, это произошло потому, что нынешняя система — власти, приоритетов, морали — сделала людей такими. Каждый ушел в себя — в свои проблемы, семью, работу. Не стало общности.
Мне обидно, что народные и заслуженные коллективы песен или танцев сегодня не пользуются у нас большой популярностью. И это касается не только Новосибирска, а всей страны. Я имею в виду не конкретно грузинские ансамбли, а любые фольклорные группы. Телевидению и журналистам они не интересны, начальники на местах редко воспринимают их всерьез и не дают возможности нормально существовать. Если проводится какой-то конкурс, то почти всегда для галочки. Власти даже не занимаются традиционной культурой собственной, титульной нации, что уж говорить о других, в том числе грузинской.
Говоря о том, что нет продвижения в массы национальных культур, я переживаю за все наше сообщество — тех, кто занимается народными танцами или песнями. Потому что «Имеди» в этом смысле — исключение: мы востребованы и известны, пусть и не так широко, как могли бы. Кроме того, по мере своих возможностей нас поддерживает Министерство культуры Новосибирской области.
Наш коллектив с момента своего образования в 2009-м году нашел свое пристанище в Доме национальных культур имени Г. Д. Заволокина. У нас здесь есть все возможности для занятия танцами. Вот только с желающими все обстоит не так гладко. Снова возвращаясь к вопросу о недостатке продвижения культуры в массы, нынешняя молодежь в своем большинстве увлечена совершенного другими вещами. Поэтому местных грузин, желающих заниматься танцами, становится все меньше. И тем родителям, которые заинтересовывают своих детей занятиями в таких коллективах, как наш, нужно памятники при жизни ставить.
Мы обрели в Новосибирске свой второй дом, сделали и продолжаем делать для него, как мне кажется, немало. И все, что хотим, это иметь возможность достойно жить здесь и дальше работать как на свое, так и на общее благо
Конечно, в Новосибирске существует наше грузинское землячество, и давно живущие здесь хорошо друг с другом знакомы. Это и держит на плаву нашу коллективную национальную идентичность. Мы все знаем, что можем попросить помощи друг у друга. Когда я только создал «Имеди», землячество меня очень поддержало и помогло.
Например, мои товарищи предоставили первые костюмы для выступлений коллектива. Но и землячество редеет из года в год — грузины стали уезжать из Новосибирска и из страны в целом. Ведь все изменилось в наших государствах, и теперь никто не скажет с очевидной вероятностью, где лучше климат для бизнеса и жизни — в современной России или в нынешней Грузии.
Все это я говорю преимущественно о молодежи. Потому что люди моего поколения, кто жил здесь не меньше меня, уже давно не боятся ничего. Мы выжили в самые суровые времена, прошли много кризисов — и общемировых, и локальных, и связанных с непростыми взаимоотношениями наших стран.
Мы обрели здесь свой второй дом, сделали и продолжаем делать для него, как мне кажется, немало. И все, что хотим, это иметь возможность достойно жить здесь и дальше работать как на свое, так и на общее благо. А еще мы хотим продолжать чтить наши традиции, культуру и помнить свои корни. Ведь именно они делают нас искренними, эмоциональными и по-настоящему живыми.
