Знакомый из Москвы — К. попросил помочь с выбором земельного участка в Истринском районе. Дело было в первый год страхопаники по поводу нового вируса, поэтому объекты разбирались покупателями на заглот. Пятый участок из рассмотренных К. подходил по локации, инфраструктуре и цене.
Риэлтор продавца сообщал, что собственник - женщина, у нее есть муж, от которого будет согласие на продажу.
Исходя из описания и фотографий получалось так, что можно было посмотреть участок самостоятельно, что К. и сделал. Удалось переговорить с соседом, который, как оказалось, этот участок продал текущему собственнику — мужчине. Сосед дал его телефон. К. договорился о просмотре участка в присутствии собственников (кто из них настоящий — женщина или мужчина, было не понятно, ведь не каждый, кто носит белый халат, врач). При показе участка условились посмотреть на правоустанавливающие документы и паспорт. Риэлтор продавца-женщины и продавец-мужчина подтвердили встречу.
На встречу приехал мужчина-продавец, звали его Д., а риэлтор женщины-продавца сообщил, что «в семье возникли разногласия, поэтому они откладывают продажу участка».
С этого момента мы больше доверяли Д., все-таки он был и в выписке из ЕГРН, и вел себя открыто.
Наверное, в дальнейшем мы действовали не очень рационально. Обжегшись на женщине, стали дуть на мужчину. А надо было дожать «женскую линию», тогда все стало бы прозрачнее с мужской. Но, что сделано, то сделано.
Собственника Д. мы изучили хорошо. Например, узнали, что это его фото вклеено в его паспорт, что он спортивный инструктор, отмечает день рождения в кругу 15 друзей и одной женщины, был на олимпиаде в Нагано, совладелец фирмы по продаже спортивных товаров и т.д. Для личной встречи с Д. у нас был запасен «контрольный вопрос» из давнего интервью «настоящего Д.» отечественной радиостанции (кстати, и образец голоса имелся).
Авансовое соглашение договорились подписать в одном из кафе Москвы. Мы с К. пришли первыми. Сидим, ждем. Приходит Д., здороваемся. Рост, комплекция, брови, глаза, нос, уши - все совпадает, кроме бороды, она то есть, то нет в разных «образцах для сравнения». Изучаем документы, говорим о том, о сем. («Что это за фенечка на кисти»? - «Сказали носить». -«Вы на байке приехали»? -«Да, мы инструкторы — крутые ребята, пешком и на машинах не передвигаемся. Засыхаем от такой жизни»). Вот он и «контрольный вопрос» подоспел, без натяга.
- А Вы в по какому спорту инструктор?
- Горные лыжи.
- Круто. Я слышал, что горнолыжники привыкают к какому-то конкретному количеству комплектов снаряжения?
- Не все, только продвинутые.
- У Вас сколько?
Удивление и подозрение в глазах, но отвечает.
- У меня 16 комплектов.
Совпадает с интервью радиостанции. Дальше с К. мы решили не нагнетать, и рассказали про женщину-продавца его участка. Обещал проверить через комитет.
До сделки у нас осталось еще одно дело: про брак Д. Когда мы беседовали, Д. вспомнил, что в этом кафе они отмечали с семьей окончание вуза сыном, но с большой гордостью дважды сказал, что в браке он никогда не был. При этом был готов съездить в центральный ЗАГС, заказать справку прям сегодня, но получить не успеет. На сделку надо было выходить так быстро, что пришлось узнавать про брак Д. другим способом.
Сделка прошла успешно, стороны вели себя адекватно, хотя иногда и удивлялись новому. Немного грустно, что Д. продавал участок из-за отъезда на ПМЖ за границу. Ему здесь «не комфортно и душно», и это в Москве и почти два года назад ...
Да, совсем забыл, «женщиной-продавцом» оказалась соседка, которая сама не смогла купить участок Д., но захотела поработать риэлтором. Не съесть, так надкусить.
